Несущий огонь - Страница 81

Там были те, кто оборонял широкий проход, расчищенный Финаном, путь на юг им преграждали мои воины, поэтому беглецы мчались к безопасному прибежищу мощных укреплений Морских ворот. Дюжина противников, что ранее наблюдала за нами с высокой боевой площадки, устремилась туда же.

— За ними! — проревел я, — Финан! За ними!

Видимо, он уловил отчаянье в моём голосе, потому что немедленно приказал своим людям бежать в южном направлении.

Я был в отчаянии и клял себя за глупость.

Для охраны Морских ворот я оставил лишь Гербрухта с небольшим отрядом, а следовало бы оставить побольше людей. С высокой площадки над аркой ворот дюжина человек может отбить любую атаку со стороны берега, но теперь со стороны крепости на них набросятся воины моего кузена, они откроют Морские ворота и впустят внутрь Беббанбурга прорву врагов. Гербрухт — замечательный воин, в его отряде сплошь закаленные ветераны, но им придется спуститься с высокой боевой площадки и сражаться, обороняя ворота от противника, превосходящего их в численности в три или даже четыре раза, и я не был уверен, что Гербрухт знает, как поступить. Я схватил Свитуна за руку.

— Скажи моему сыну, чтобы выдвигался к Морским воротам. Быстро!

Свитун помчался по переулку обратно и вверх по ступеням, а я пустился следом за Финаном, всё еще кляня себя и удивляясь одновременно. Сегодняшний день походил на сон, как будто я грезил наяву, вместо того чтобы выиграть битву, которую ждал всю жизнь. Мои воины мчались по крепости как стая гончих без поводка — преследуя то одного оленя, то другого, без каких-либо команд со стороны охотника. И в этом виноват я сам. Я понял, что потратил долгие часы, планируя, как именно пробраться в Беббанбург, но понятия не имел, что же делать, когда окажусь внутри. Теперь противник навязывал мне сражение, и нам приходилось бросать возвышенность, чтобы защитить свой тыл. Я как будто спал, и день превратился в сплошной сумбур.

А затем всё стало еще хуже. Потому что я забыл про Вальдере.

Вальдере командовал личной стражей моего кузена. Именно он бросил мне вызов мне в тот день, когда в Беббанбург прибыли корабли Эйнара. Я знал, что он опасен. Воитель столь же умелый, как и я. Ему не довелось сражаться в стене из щитов в крупных битвах, что изгнали датчан из Уэссекса, а потом из Мерсии, но он многие годы сражался с дикими скоттами, считающими земли Беббанбурга личной кладовой. Тот, кто бился со скоттами так долго и выжил, был закаленным бойцом, и в королевстве Константина немало вдов с ненавистью проклинали имя Вальдере.

Последний раз я видел его в Думноке. Его туда привез Иеремия, чтобы Вальдере сопроводил в Беббанбург Этельхельма и его дочь Эльсвит. Они плыли на север на Эльфсвон — самом крупном корабле ольдермена, первым выбросившимся на отмель в бухте Беббанбурга, где его протаранил и атаковал Трианаид скоттов. Несколькими мгновениями позже остальные корабли загромоздили узкий пролив, и завязалась битва между скоттами, норвежцами и саксами. Настала полная неразбериха, и я считал, что она мне только на руку.

Но я позабыл о Вальдере и о том, что он знаком с Беббанбургом куда лучше меня. Я провел тут только первые девять лет детства, а Вальдере прожил здесь намного дольше. Он посвятил жизнь обороне Беббанбурга от врагов. Обороне от меня.

Когда Вальдере вошел в бухту, то понял, что вот-вот произойдет: огромный Трианаид протаранит Эльфсвон, а на него, в свою очередь, нападут корабли, что мчатся следом, поэтому дабы избежать этого кровавого хаоса, Вальдере собрал на носу Эльфсвон Этельхельма, Эльсвит и ее служанок, а также лучших воинов из числа личной стражи олдермена. Трианаид врезался в Эльфсвон, сокрушив борт корабля и раздавив стоящих там воинов, потом, когда скотты перепрыгнули на разбитую Эльфсвон, завязалась битва, и она разгоралась все сильнее и становилась все более яростной и сумбурной, по мере того как новые корабли влетали в этот клубок, схватка перекинулась на оба берега пролива. Вальдере оставил все это без внимания, и спрыгнув с носа Эльфсвон, повел свой отряд сначала на запад, потом на юг — вдоль каменистого берега под укреплениями Беббанбурга, обращенными в сторону суши. Их заметил Гербрухт. «Я подумал, что они убегают», — рассказал он мне позже.

Но Вальдере знал Беббанбург и понимал, что атака со стороны укреплений, построенных на склоне вздымающейся из вод гавани скалы, невозможна. Даже если нападавшие высадятся здесь с кораблей, им придется карабкаться по крутому склону. Однако вход всё же имелся — не было ни ворот, ни ступеней, лишь два огромных дубовых ствола, ничем по внешнему виду не отличавшихся от остальных. Частокол построили на скале, и концы бревен не были вкопаны в землю, как делают обычно, — дубовые стволы стояли прямо на скале.

Стена была старой и постоянно нуждалась в ремонте. Весьма дорогостоящем ремонте, потому что огромные дубовые бревна приходилось тащить из центральной части страны или доставлять на корабле с юга. Замена всего одного бревна требовала целой недели тяжелого труда.

«Однажды, — говаривал мой отец, — мы выстроим каменную стену. Всю стену! Вдоль всей крепости».

Мой кузен начал эту работу, но так и не закончил, и на западной стене, обращенной к бухте, где атака менее всего вероятна, находились эти бревна. Они не соединялись с другими бревнами в стене, их не скрепляли поперечные брусья, бревна держались на мощных железных гвоздях, вбитых в высокую боевую площадку, но потянув за нижнюю часть, бревна можно было оттянуть на себя, так что образовывалась щель, в которую мог протиснуться человек.